Рубрики Журналист беседовал Леонид Kanfer, снявший скандальный фильм о событиях на Донбассе от сепаратистов.
В начале июня в Чернигове завершился первый международный фестиваль документальных фильмов Cinedoc Отечественной. Событие является незначительным, если бы не скандал. Среди 20 отобранных работ — фильм, снятый сепаратистами, на другой стороне Луны документальный фильм Леонида Kanfer, пишет Марина Захарова в № 22 журнала корреспондент от 10 июня 2016 года.
Многие зрители шоу демонстративно из чувства кино оскорбляют, а когда власть довела до главной площади в городе, некоторые жители пытались отключить оборудование.
С членами жюри Кшиштоф Занусси, Ада Роговцева, этот фильм был удостоен Гран-при единогласно. Все это произошло на фоне продолжающегося скандала в миротворца и списки журналистов, аккредитованных в разное время в вашем посте. На другой стороне Луны играл раз на «другой стороне» репортеры из списка Миротворец.
Корреспондент разбираются в деталях истории, наряду с лауреатом фестиваля Леонид Canfrom, два раза лауреат ТЭФИ России, академик Международной Академии телевидения, кавалер золотой медали Нью-Йоркского Международного фестиваля за документальный фильм о последних шести месяцев он работает в Украине. Сам вызов пошел на журналистику и пропаганду.
Политический заказ — не думать
— Не все имели возможность посмотреть фильм, так что, наверное, много недоразумений. Какой ваш фильм?
Три дня из жизни собственной компании сепаратистов, перед матчем, во время матча и после матча. Главный герой — 21-летний парень из Череповца. Отсюда и его позывной — череп. Он слышал рассказы по ТВ про распятых мальчиков и сожженных в Одессе и приехал на Донбасс защищать Русский мир.
Я нашел его в канаве и снял свой первый матч. Но воевать сложно назвать. Мы были под огнем, и я сделал с ним интервью. Многие обратили внимание на мои разговоры с ним. Я спросил: «А если телевизионном ландшафте? Разве это не позор, чтобы умереть за ложь? Если эти, как вы, приехал сюда не так, возможно, и не было бы войны?».
Впервые в кадре мы увидели отверстие в шаблоне, когда череп не смог внятно ответить, за что он пришел, чтобы рисковать своей жизнью, чтобы стрелять в украинцев. И это главный момент фильма
Впервые в кадре мы увидели отверстие в шаблоне, когда череп не смог внятно ответить, за что он пришел, чтобы рисковать своей жизнью, чтобы стрелять в украинцев. И это главный смысл фильма. Он не претендует на изучение российского военного вторжения в Украину. Это просто мазок в общую картину. Но очень ярко, очень ярко.
— Так почему же фильм был принят в штыки в Чернигов аудитории?
— Вот что случилось. Потому что фестиваль заявлен как патриотический, в аудитории студентам. Очень много студентов. Конечно, для патриотического воспитания. Но! Фильм битвы. Фильм — патриотическая жвачка, которую ты жуешь и в рот положили, а другое — сказать, как у нас, заставляет думать. Дает пищу для размышлений. И мы нуждаемся в зрелую аудиторию с жизненным опытом, мировоззрением.
Фильм не как принято в штыки. Это просто не вижу. И осуждать то, чего не видел, ну, ты знаешь… кроме того там были чисто технические проблемы: фильм был запущен пять или шесть раз — она была прервана. И с самого начала каждый раз. Хотя…
Я думаю, этот фильм должен показать, как это возможно. Он был, как метко сказал мой друг муждабаев, и даже если украинская победа
Я очень рад и благодарен организаторам фестиваля за их, не побоюсь этого слова, гражданский иск, когда они попросили меня показать эту работу. Я думаю, этот фильм должен показать, как это возможно. Он был, как метко сказал мой друг муждабаев, и даже при победе Украины. Из этого боя живыми вернулись немногие.
Фото Дмитрия Никонорова
— Вы говорите, что на другой стороне Луны-единственная картина в своем роде на фестивале. Ты хоть был там? Что вы можете сказать о другой работе?
— Я должен сказать, что я вам не скажу за всю Одессу. Весь украинский документальных фильмов я видел. Вообще это неблагодарная профессия обсудить кино с другими претендентами. Поэтому я не буду останавливаться на конкретных примерах и рассказать о тенденция характерна не только для этого фестиваля.
К сожалению, на мой взгляд, ура-патриотизм берет и настоящая журналистика, а настоящий художественный фильм
К сожалению, на мой взгляд, ура-патриотизм берет и настоящая журналистика, а настоящий художественный фильм. Заменой для него. Вы знаете, документальные фильмы о способах выражения многогранно. Это может быть репортаж, документальный фильм, может, что-то ближе к эссе, документальная драма…
Но в любом случае, такого рода рассказ. Рассказ о чем-то. Не может быть фильм ни о чем. Фильм даст пищу для размышлений. Не давать готовые лозунг «наше дело» и заставить людей задуматься. Вот что мне во многих фильмах и не видела. Спектакль был высоко оценен фильм из конкурсной программы. Съемки — обалдеть. Установка — высший пилотаж. И о чем фильм непонятно. Все сводится к тому же: мы-патриоты, мы-крутые…
— Почему вы думаете, что текущий вопрос, является ли такое содержание?
— Во-первых, это старая Советская привычка — мыслить пропагандистскими лозунгами. Но, я уверен, что если мы, вещатели, создатели фильма предложили зрителю фильмов, показывает совершенно другой уровень, где он оставил бы на права пользователя, чтобы сделать окончательные выводы, и вопросы будут меняться.
Я думаю, это было сделано намеренно. Обратите внимание: на политическом поле в правом крыле практически голой: правый сектор уже не играет той роли, как раньше. Остальные правые партии все больше превращаются в уродов и теряет популярность. Вопрос в том, кто сегодня мог бы «прокатить» избиратели, кто аплодирует простых радикальных решений.
На первый взгляд казалось бы, абсурд. Поэтому выращивание здесь заключается в том, что ура-патриотизм-это не просьба. Это политические технологии политические силы, которые готовятся к очередным парламентским выборам. Качества серьезная журналистика является препятствием на пути. Им не нужен думающий электорат. Они нужны радикалы. Легко кормить врага. Образ врага является необходимым условием для их прихода или ухода из власти. И враги могут быть не только Кремль — это не мало. Врагов может быть, и российских либералов, кстати. И даже журналисты — будь то русский или украинский. Я думаю, что ноги растут из списков Миротворец. Такой документальный фильм, который я получу только в путь.
Любовь-это глагол
— Когда вы говорите слово «патриот», затем нахмурился. Имеете что-то против?
Да, мне не нравится слово «патриотизм». Именно под этим лозунгом идет больше мерзости. Несвежий, избитый до дыр слова. Очень поп. Любовь к Родине, что все другие любви, интимное дело. Не кричат об этом на каждом углу. Просто возьмите в руки оружие и идти на войну. Или вы можете бегать по проходу. Или что-то еще. Без истерии и тревожности. Так, очень по-мужски. В самом деле, любовь-это глагол.
Патриотизм для меня честно делать свою работу. Вы не можете взывать к патриотизму журналистов, со ссылкой на одну вещь: что он отошел от стандартов профессии и по бокам
Патриотизм для меня честно делать свою работу. Вы не можете взывать к патриотизму журналистов, со ссылкой на единственную вещь: что он отошел от стандартов профессии и по бокам.
Почему бы не обратиться к патриотизму врача, что он руководствовался в спасение людей является не клятва Гиппократа, и гражданства? Или судья? Давайте принимать решения исходя из своих личных убеждений о добре и зле. Разве это не сумасшедший? Бред. Те, кто считает, что гражданская позиция журналиста, прежде всего, совет очень простой: взять в руки оружие и идти на войну. Честно сказал: «ребята, я ухожу из профессии, как журналист, пока моя Родина в опасности. Я не вижу, как примирить свой долг перед Родиной с принципами в своей работе. Так что я иду на фронт».
Есть два неизменных, основные правила для военных корреспондентов работающих по всему миру: не брать в руки оружия и не использовать военную форму. Для чего? Что враг не считать журналиста сторону конфликта, и что он не стать мишенью. Это проблема для безопасности и соответствия стандартам профессии: мы являемся единственным профессиональным свидетелей. Мы снаружи, а не внутри конфликтов.
Охватывает жизнь на оккупированных территориях, неподконтрольных средств не оправдывать его
Это, конечно, не означает, что мы должны все понять и простить». Для меня, наемники из России, российские военные эксперты, обмануты пропагандой сепаратистов — тоже враги. Охватывает жизнь на оккупированных территориях, неподконтрольных средств не оправдывать его.
— Мы постепенно подошли к теме миротворца скандал. Это была волна, когда я опубликовал первый список, потом другой, — когда сайт временно прекратил свою деятельность, в третьих последние записи…многие говорили о моде потери в Украину в глазах Европы, действительно, в этих списках большинство западных журналистов. Вы также фигурирует? Ведь взять «другую сторону Луны, нельзя было не пройти аккредитацию?
— Да, конечно, я должен был организовать операцию прикрытия. Это вопрос моей собственной безопасности. О Миротворец много раз говорить-говорил.
Я по-прежнему думаю, что это глупо. Такие списки должны быть заинтересованы в секретной службе, если до этого дойдет, но не простые граждане
Я по-прежнему думаю, что это глупо. Такие списки должны быть заинтересованы в секретной службе, если до этого дойдет, но не простые граждане. Что они будут делать журналисты? Придет в их дом с бейсбольной битой? Он предназначен для публикации? Но дело даже не в этом.
Издание показывает не до конца понимают на Западе. Многие видели это как предательство. Я видел это как предательство. Оказывается, в России я обратно опасно — мой фильм воспринимается как антироссийская, и в мой адрес приходят угрозы. Но вот, из списков, я человек, которые сотрудничают с террористами».
Я думаю, что победа находится на другой стороне Луны на фестиваль — хорошая возможность для правительства, чтобы показать всем, что нет охоты на ведьм. Здесь фильм-победитель, снятый с другой стороны. Мы ценим работу журналистов и документалистов. Мы должны говорить и знать правду о том, что происходит на оккупированных территориях.
Одну не стыдно
— Возможно, болезненный для Вас вопрос: насколько я знаю, проект репортера клуб, в котором прошел первый показ фильма, закрытые? В чем причина? Кстати, я пытался найти на сайте поздравляем канала на ваш адрес с победой, но их не нашел. Хоть эспрессо, насколько я знаю, более двух лет существования, и не было ни одного крупного торгового приз. Эти две проблемы связаны?
— Это, наверное, вопрос еще в канал. Я могу только сказать, что мы сделали свою работу честно и до конца. В последние полтора месяца, наши рейтинги выросли, хотя мы были в самый «трудный» момент, в стартовом составе в субботу вечером, когда вид представлен легкая музыка. Мы заметили, и мы начали писать, была постоянная аудитория, кто приехал специально для нас…
Я хочу канал, чтобы преодолеть все трудности, которые он испытывает. Ничего, кроме благодарности не могу выразить. За шесть месяцев в воздухе, мы выпустили полдюжины фильмов ни за один не стыдно.
Кроме того, вместе с моим фильмом выставлены еще — спасибо за службу! наш Автор Дарья Давыдова. Это рассказ об опыте ветеранов нынешней войны, вернуться домой. Это бюрократия, и черствость, и откровенного цинизма государства, которое отказывается помогать раненым добровольцам.
Центральная история солдата в Роман Кубышкин, попал под обстрел в песках. У него было тяжелое ранение в голову, которое обычно не выживают. И он выжил. Но как воюют в правом секторе, он не поставил Статус Ветеран боевых действий. И без этого статуса не может быть бесплатное лечение. Сейчас он живет только благодаря волонтерам. Эксклюзив. И я тебе скажу по секрету, это также история о патриотизме. И его отсутствие. Все, буквально любую тему должны быть представлены через персонажей, через их рассказы. Только тогда это цепляет. Это аксиома документального фильма.
Что ты собираешься делать дальше? Чтобы вернуться в Россию?
— Что я должен делать? Жди мразь, что посылать на пушечное войны кормов, как мой череп придет и ударит меня по голове? Нет, возвращаться в Россию очень опасно. Надеюсь, что мой опыт будет востребован у нас в Украине.
В нашем случае, вам не нужно заниматься контрпропагандой, в свою очередь, в той же «Киселев». Достаточно сказать правду
Я, наверное, романтик, но почему-то до сих пор думаю, что журналистика-это сильнее, чем пропаганда. Но ведь она в Украине есть будущее. В нашем случае, вам не нужно заниматься контрпропагандой, в свою очередь, в той же «Киселев». Достаточно, чтобы рассказать правду о гибридной войне с Россией, о бандитской природе самопровозглашенных режимов пытками, грабежами и торговлей людьми на другой стороне, о нищенской жизни людей в оккупации… нет причин лгать, не нужно думать о чем-то. Все настолько очевидно.
С другой стороны, абсолютно не нужно относиться к войне и предотвращения критических материалов о жизни в Украине — о воровстве, военных преступлений, неправильная команда в Иловайск, Дебальцево…
«Идет война» — самая удобная возможность иметь намордник. Поэтому для того, чтобы удалить данные тоже патриотизм
Все авторитарные правительства начинается с того, что закрываю рот на пресс под разными предлогами. «Идет война» — самая удобная возможность иметь намордник. Поэтому для того, чтобы удалить данные-это тоже патриотизм. Мы удосужились сделать зло и порок. Нельзя сказать, что это наша задача. Это естественное следствие нашей профессии.
Ну, если моя публицистика, документальный фильм Украина не нужна, поеду в Израиль, Петах-Тиква, быть «такси». Когда в Белоруссии, закончил факультет журналистики батьки Лукашенко отправился в Россию… из России, тогда все закончилось журналистики, переехал в Израиль… он действительно закончился, не журналистика, и российское телевидение. Мой русскоязычный мир заканчивается здесь, в Украине. Продолжать идти в любом месте.
— Неужели вы наконец-то переехали в Украину?
— Я, наконец, двигаться, когда я со своей семьей. Жена тоже учится на журналиста, и сейчас защищает диплом. В самом деле, после защиты, она и ее дочь планирует переехать ко мне в Киев. К сожалению, восприняли новость о закрытии проекта нам только на время переезда. Мы уже переехали некоторые пункты уже согласовали арендуемую квартиру. И теперь на распутье. Это сложная ситуация, так как наш Сашка только два годика, и ехать в страну, где на данный момент у меня нет работы, соответственно, риска и прибыли.
Но, знаешь, здесь я буду в общую тенденцию и сказать, что, безусловно, можно рассматривать как патриотический текст: я верю в Украину. Я хочу в этой стране, рос мой ребенок. Я никогда бы не привела свою дочь в такое место, где я не видел ее в будущем. Поэтому я надеюсь, что все будет хорошо.
Мы не только профессионал, у нас очень дружный коллектив, что по телевизору, к сожалению, не так часто. Мы поддерживаем друг друга, и не сомневался, что это просто переход на новый уровень.
— Спасибо и удачи!
***
Эта статья была опубликована в № 22 журнала корреспондент от 10 июня 2016 года. Перепечатка публикаций журнала корреспондент в полном объеме запрещена. Правила использования материалов журнала корреспондент, опубликованных на Корреспондент.net сайт может быть найден здесь.